I.

Сигаретный дым в кабинете начальника – самое обычное состояние, он выкуривает в день почти целый блок этих ядовитых палочек и гробит по чем зря свое здоровье. Опять будет устраивать разнос за не раскрываемость, даже уши начинают гореть от его криков. Рядом со мной на сломанном стуле без спинки устроился мой бывший напарник, да что уж там, любовник, который не смог устроить и понять меня… кобель, но какой красивый. Зеленые глаза, орлиный нос, волевой подбородок, высокий рост, мускулы, как у геркулеса, м-да, Максим выглядит как настоящий гладиатор из древнеримского Колизея Цезаря. И почему меня так сильно тянет к груде мышц, там же совсем нет мозгов, вернее рассудка. Ну хватит уже, возьми себя в руки и думай о работе!

         Майор Гауров еще никогда, на моей памяти, не был так взвинчен, как за последние несколько месяцев, когда появился неуловимый маньяк, который убивает направо и налево, без разбора. Штатный психолог, сидящий рядом с начальством, полагает, что это просто способ отомстить всему обществу за его плохое детство, исковерканное может родителями, а может друзьями и одноклассниками. В действиях этого психа нет прочной логики – то он громит подряд «деятелей» и боссов преступного мира, то порядочных и мирных людей, причем по всему городу. Но когда убийца нанес удар по семье генерала Брагина, задушив его младшего сына-наркомана, верха поставили на уши все отделения нашей доблестной милиции, но пока тщетно. Отдаю должное «Бесшумной смерти», как его прозвали репортеры, свою работу он делает архи аккуратно и беззвучно, не оставляя улик, но почерк всегда сходится: удавка, лезвие, ядовитые вещества или точечный удар какой-то палкой. Правда, я считаю, что некоторые убийства из девяти миллиметрового огнестрельного оружия – его рук дело, нет ни свидетелей, ни единого лишнего звука. 

         - Этот паразит убил еще двоих, - кричал Гауров, мотаясь от окна к книжному шкафу. – Значит, помимо тридцати шести гражданских на нем висит еще шесть трупов наших оперов, трое из которых не имели никакого отношения к этому делу, и два – спецназовцев. Никто больше не берет на себя смелость заняться расследованием и, конечно, Брагин скинул все на наш доблестный отдел, - тут он окинул пристальным взглядом всех сидящих за столом и почесал затылок. – В общем, работать придется и днем и ночью по всем районам города, нужно приструнить ублюдка! – сигарета чуть не выпала изо рта.

         Майор стряхнул пепел с почти докуренной сигареты и сделал последнюю затяжку, закрыв глаза, наморщив лоб и закинув голову назад. Образовалась небольшая пауза, которая может сыграть важную роль в моем повышении по службе, засиделась я в капитанском чине. Все струхнули, по глазам видно, кроме психолога, ведь Бесшумный действительно убил оперов, которые вели это дело, настоящее дело, не для тухлых курочек, как Максим или лейтенант Филонов, оно достойно лишь профессионала. Я таки возьмусь за него, но надо бы подобрать напарника, иначе закончу дни свои как предшественники – в морге.

         - Ну что, есть желающие на роль, прямо скажу, смертника? – нарушил тишину майор, присаживаясь в кресло, и бросил окурок в пепельницу. – Обещаю, что сниму все дела с добровольца и… лично от меня, не для протокола. Можете пристрелить этого маньяка, даже не давая ему шанса на спасение и правосудие!

         - Я возьмусь за это, но только если найдете мне напарника, Дмитрий Александрович, - отозвалась я, значит, жребий брошен, и пути отступать нет, и сразу же словила гневный взгляд Гаурова. Чувствую, что сейчас вызовет на индивидуальную беседу, но ничего не поделаешь. Майор приоткрыл рот, поднял палец к небу, словно хотел возразить, и застыл на месте, как статуя Ленина. Постояв так несколько секунд, он таки выдохнул и тихонько пробормотал, как будто для себя: «Надеюсь, что ты хорошо подумала и знаешь, что делаешь».

          Удивительно, что не накричал, но приятно, что заботится, все-таки отец. Припоминаю, как долго он не мог принять мой выбор - стать оперуполномоченной уголовного розыска – ругался, спорил, даже грозился выслать меня из города в глушь к бабушке Рае. Лишь спустя пять лет после окончания учебы  я смогла доказать ему, что могу заслужено носить офицерские погоны.

         - Ладно, Володина, будет тебе напарник, но я сам его выберу, и не обсуждается! – ответил Гауров, доставая новую сигарету из нижнего ящика стола. – Тогда все свободны, кроме тебя, Юлия. Мне нужно поговорить с тобой наедине и отдать материалы этого дела, – он и так прекрасно знал, что я вызубрила папку наизусть, значит, хочет завести занудный разговор о том, как ему дорога собственная дочь.

         Мои коллеги поднялись со своих мест и направились к выходу из кабинета, что-то бурно обсуждая и хихикая, только психолог остался сидеть и даже не думал уходить. Поражает его бесстрашие перед начальством, а может это глупость, ведь этот новичок еще и пороха не нюхал.

         - А тебе, Белов, нужно особое приглашение? – взорвался майор и стукнул кулаком по столу. – Когда я говорю, что все свободны, то ты должен поднять свою пятую точку и быстро, семеня ножками топать в свой кабинет! Вот набрали салаг зеленых, никакого послушания.

         - Но я не просто так здесь остался сидеть, наверное, - мягко, но грубо ответил новичок и откинулся на спинку стула. – Понимаю, что к таким как я, Вы, товарищ майор, относитесь с презрением, но раз уж разговор затронул тему о необходимости создать команду по отлову маньяка, то я к услугам вашей дочери.

         Откуда он узнал, что я его дочь, об этом даже в отделе кадров никто не знает?! Может он не такой уж «зеленый», как думает папочка, который резко изменился в лице и замолчал. Ладно, возьму инициативу в свои руки, по крайней мере, этот малец мне начинает нравиться за свою наглость и смелость, какое никакое, но прикрытие. Главное не давать спуску, иначе я собственноручно задушу его вместе с его психоаналитическими штучками. Интересно, как он попал к нам в УГРО, надо бы его досье просмотреть.

         - Замечательно, ты мне вполне подойдешь, только не забывай, что это не увеселительная прогулка, а опасная работа, где тебе могут сделать очень бо-бо, - проверим его на остроумие и смекалку, а заодно на хамство.

         - Юлия Дмитриевна, хочу заметить, что любая работа может быть опасна, даже в ложке можно утонуть, - неплохо парировал мой выпад. – Почту за честь работать под Вашим началом. Да, хочу заметить, что никому не проболтался об этой тайне, что вы двое храните от всех, - тут он улыбнулся и подмигнул майору, который до сих пор не обрел дар речи.

         - Скажем, ты меня убедил, Виктор. Но ты отдаешь себе отчет, что нас могут зарезать или задушить? – я решила взять его на испуг, ведь он еще ни разу не был на настоящем задании – перевелся в отдел всего месяц назад. – Ты вообще умеешь пистолет-то держать, мальчик?

         - У этого мальчика лучшие показатели на весь наш отдел, - папочка наконец-то проснулся, даже приподнялся с кресла. – В общем-то, я сам думал, что этот наглец подойдет на роль твоего нового напарника, а то уже никто не может с тобой работать. Характер весь в мамочку, царство ей небесное, – тут он повернулся в Белову и, грозно зыкнув, рявкнул на весь кабинет. – Еще раз позволите себе, лейтенант, меня ослушаться, отправитесь в карцер отдохнуть дней на десять-двадцать!

         Меня удивила последующая ответная реакция психолога, который казался конфликтным человеком: он медленно встал со стула, заложив руки за спину, опустил голову, прикрыл глаза и громко отчеканил: «Виноват, товарищ майор, исправлюсь. Простите меня, пожалуйста». Это звучало так по детски, что я не выдержала и улыбнулась, а он заметил и подмигнул в ответ. Мне строит глазки какой-то худенький юнец, моложе меня на несколько лет, хотя это только льстит мне!

         - Прощаю, но взыскание на сто рублей возьму. Ну, а сейчас давайте ближе к делу. – Гауров опять развалился в кресле и достал зажигалку, чтобы зажечь очередную сигарету, а я подсела поближе и, не знаю сама зачем, стала рассматривать Белова. – Как вы уже знаете, в городе орудует маньяк, который настолько неуловим, что позорит нашу родную милицию уже не один месяц. Он совершил за этот небольшой отрезок времени убийств больше, чем кто-либо на земле за год. Лучшие опера погибли от его мерзких рук, пытаясь заарканить зверя. Его мотивы неясны, нет никаких улик, даже косвенных: он не оставляет «визиток», свидетелей и следов, как другие маньяки, а значит, соображает трезво и целенаправленно. Не буду ходить вокруг да около и признаюсь, что ничем не могу помочь, - тут майор указал на тонкую папочку, лежавшую на краю стола. – Кроме фотографий его жертв и описания мест преступления здесь ничего нет.

         - Ну, характер убийств – это тоже улика, хоть и косвенная, - подал голос Белов и посмотрел на меня, еле успела увести глаза в сторону. – Он бесшумно действует, избегает огнестрельного оружия, а, следовательно, хочет, чтобы жертва знала его в лицо перед смертью, может даже заводит разговор и дает «надышаться», как кошка играет с мышкой, прежде чем съесть. Затем, после насыщения этот Бесшумный подчищает все улики, даже отпечатки пальцев и следы ботинок, - тут он сделал паузу и взглянул на часы. – А главное, он все планирует до секунды.

         - Да, мы долгое время думали, что эти убийства не связаны между собой, но после предпоследнего, ну сына генерала, маньяк все же оставил небольшую улику. На обрывке бумаги он написал цифру 43, чем помог следствию объединить все предшествующие случаи, - решила встрять в разговор, а то чувствую себя полной идиоткой, кто тут новичок, в конце концов? – Но легче от этого не стало никому. Я думаю, что мотив тут один: человеку просто надо заниматься душегубством, как нам обедать или ужинать. Просто псих какой-то.

         - Не так это просто, - мотнул головой психолог, продолжая испытывать меня взглядом. – Человек никогда не может убивать просто так, всегда есть причина или социальная или же генетическая. Здесь может быть элементарная мания величия, он вообразил себя судьей или богом. Смущает одно, такие люди не очень-то хорошо планируют мелочи, как затирка следов после убийства.

         - Я смотрю, что вы оба хорошо спелись и знаете дело без моих подсказок, так что работайте, только не здесь, у меня и без вас хлопот полон рот! – оборвал рассуждение Гауров и указал на дверь. Пришлось послушаться и отправиться в мой кабинет, прихватив нового напарника и документы с собой. Признаться честно, этот парнишка не такой уж дурачок, как мне показалось сначала.

Продолжение следует...