6. Дезертир.

            Поздно ночью, когда все уже спали, в «приёмный покой» полевого госпиталя проник человек. Ему была поставлена одна единственная задача – убить. Анна-Мишель знала это так же хорошо, как и то что этот горе убийца не был профессионалом. Иначе он бы не задел поголовно все многочисленные «сигнализации» которые она весь вечер так усердно расставляла. Сначала он наступил на стекло, потом задел леску, а теперь дребезжал медленно отодвигаемым железным горшком, поставленным девушкой в проходе между кроватями.

Вот, наконец, восемнадцатилетний рядовой, подошёл к голове своей жертвы. Склонившись над ней, из подмышки он достал подушку. Так всё будет выглядеть как можно правдоподобнее: задохнулась во сне, никто и не подкопается.

Взяв своё «оружие» двумя руками, человек стал наклоняться над безмятежно спящей на спине девушкой. Вдруг, случилось странное: спящий человек открыл глаза и ударил его чем то тяжёлым по уху.

Санчес была парня сковородкой до тех пор, пока он не стал падать на пол. Подхватив его за подмышки, Анна-Мишель аккуратно положила молодого человека на соседнюю, пустую койку. Начала снимать с него одежду. Переодевшись в форму родной армии, она вышла из палатки.

- Эй, стой! – приказал её чей то голос. Девушка не обратила внимания, ей надо было как можно быстрее выбраться из части. Она уже знала куда – в город.

- Стой, тебе говорят! – голос был уже ближе, но и до городской черты было недалеко.

Анна-Мишель побежала. Сзади больше не кричали потому как послышался выстрел.

«Первый. – Думала Санчес. – Первый всегда в воздух».

- Стоять! – снова крикнули сзади. – Ах ты тварь. А ну стой, сука!

Город как то неожиданно обступил Санчес со всех сторон, бежать стало легче, но и противники не отставали.

«Вот, сейчас в дом. – отрывисто думала девушка почти задыхаясь. –Там должен быть второй выход».

 Внезапно прозвучала короткая автоматная очередь, похоже, тот кто за ней гнался, не знал усталости, и вообще получал от погони массу удовольствия. Ещё очередь, и ещё…

Вдруг, девушка почувствовала резкую боль в колене и в боку, похоже, транквилизаторы которыми её накачал доктор, переставали действовать. Эта боль обволакивала и сжимала в точку всё сознание девушки.

Анна-Мишель, спрятавшись в одном из многочисленных сквозных дворов – колодцев, прижала ладонь к правому боку. По ней текла кровь.

«Кровь? – подумала она. – Плевать! Как там было? «Пробивая тупики… ах ты чёрт, как болит! Надо промыть, только где это сделать? Где? Бункер!!»

Санчес знала что до бомбоубежища, в который она отвела людей, оставалось пройти всего ничего, но с такими ранами этого сделать было почти невозможно. Подождав для верности ещё чуть-чуть и поняв что её больше не преследуют, девушка отправилась в путь. Пройдя три двора, это почти половина пути, она чуть не потеряла сознание, всю оставшуюся дорогу её заметно мутило.

В подвале полуразвалившейся школы, у Анны-Мишель подкосились ноги, она упала и оставляя за собой широкий кровавый след рыча от боли, еле вползла в нутро лифта. Из последних сил, облокотившись спиной к лифту, она приняла сидячее положение. Нажав на кнопку, Санчес начала громко декламировать всё что помнилось из стихов. Это было нужно чтобы быть в сознании до прихода помощи. Первым вспомнился гимн её отряда, они его переделали из старой песни, поэтому он запоминался довольно легко.

- «Пробивая тупики, делая дороги,

   Пройдём мы все пути, пока несут нас ноги

   От столицы о окраин

    С южных гор, до северных морей

    Я иду, ведь я хозяйка

     Необъятной родины своей»  

Перед тем как потерять сознание, девушка услышала невнятные человеческие голоса.